В статье рассмотрены выступающие в скандинавских языках собирательные названия деревьев, а также процесс становления сходных с ними собирательных названий в восточногерманских и западногерманских языках. Следует подчеркнуть, что для образования собирательных существительных, обозначающих группу деревьев, северогерманские языки использовали прежде всего суффикс *-ijan, напр., старонорд. birki ср. р. собир. ‘березовый лес’, исланд. birki ср. р. ‘березовый лес, березовая роща’, вторично ‘березовое дерево’, норв. birki ‘березовый лес’, швед. björke ‘березовый лес, березовая роща’ (< прагерм. *berkijan ср. р. собир. ‘группа берез, березовая роща, березовый лес’ ← прагерм. *berkō ж. р. ‘береза’). Тот же суффикс, обозначающий коллективность и происходящий из индоевропейского языка, в большинстве славянских языков фиксируется также как *-ьje, ср. рус. диал. берéзье ср. р. собир. ‘березы, березовый лес, ветки березы’; др.-польск. brzezie ср. р. собир. ‘березовый лес’; чешск. březí ср. р. ‘березовый лес’, а также břízí ср. р. ‘березовая поросль, ветки березы, древесина березы’; слвц. brezie ср. р. ‘березовая роща’; сербохорв. brȇ zje ср. р. собир. ‘березы, березовый лес’, словенск. brẹ ̑ zje ср. р. ‘березовый лес’ (< праслав. *berzьje ср. р. собир. ‘группа берез, березовая роща, березовый лес’ ← праслав. *bȅrza ж. р. ‘береза’). Другие потенциальные следы присутствия данного суффикса можно найти в балтийских языках (ср. старопрус. pannean ср. р. ‘мшистая топь’ в соотнесении с готск. fani ср. р. ‘грязь’, др.-сакс. feni ср. р. ‘топь’). Это подсказывает, что индоевропейский суффикс, образующий собирательные существительные, можно реконструировать как *-ii̯ om. Кажется также, что некоторые индоевропейские племена использовали дериват *bher h̥ 2 ĝ i i ̯o m для обозначения группы берез, прежде всего «березовой рощи» или «березового леса».
